Сонливая пасмурность дня медленно, но верно убаюкивала пассажиров междугороднего автобуса. Когда же по лобовому стеклу и крыше застучали крупные капли тёплого летнего дождя, салон размеренно разглядывал сны.
— Мама, мама, смотри какая красивая радуга-а-а, — в дремотной тишине автобуса раздался громкий, высокий голос мальчугана лет пяти, прильнувшего к окну. – Да смотри же, мама. Как красиво, — пытался он вернуть дремавшую мать в реальность, что ему, наконец, удалось через пару минут.
— Что? Где красиво? – не сразу поняла молодая женщина.
— Да вон же. Смотри, какая радуга! – указывал мальчуган пальчиком в окно, и глазки его горели.
В вечернем солнечном свете, на фоне ушедшей вдаль иссиня-чёрной тучи во весь горизонт, семью яркими цветами, соединёнными воедино, широкой дугой в полнеба сияла умытая дождём радуга. Выше и шире этой яркой радужной подковы повисла вторая радуга, но не столь выразительна цветами. Невольно все пассажиры устремили свои взгляды в полевую даль, над которой висело маленькое чудо воды и света, чудо природы.
— Мама, а какие у радуги ножки? – нарушил тишину пытливый мальчуган.
— Какие ножки? – недоумевала мама.
— Ну, как же какие, мамочка? – недоуменно развёл ручки мальчуган, будто спрашивал о самом обыденном деле. — Радуга же стоит, значит, у неё есть ножки. Но я их не вижу. Они за лесом. А какие они? Ножки.
Мама слегка улыбнулась:
— У радуги нет ножек. Эта разноцветная дуга доходит до земли. Вот и всё.
— А где она доходит до земли? – не унимался ребёнок.
— Я не знаю.
Мальчик глубоко вздохнул и, глядя на слегка поблекшую радугу, мечтательно сказал:
— Как бы я хотел посмотреть, где радуга начинается?
Глядя на мальчугана, я вдруг вспомнил, что однажды был там, где радуга начиналась.
…Активный июльский дождь, порой, появляющийся внезапно, и так же внезапно прекращающийся, застал меня за рулём автомобиля. Стеклоочистители с трудом справлялись с водной интенсивностью, но через несколько километров небесный поток заметно ослаб, а ещё через некоторое время и вовсе отмечался единичным вкраплением на лобовом стекле, а в зеркало заднего вида заглянуло солнышко. Сияющую радугу я увидел издали. Причём, одна из её «ножек» скрывалась где-то в лесу по ходу моего движения. Вильнув, дорога, свернувшая в лес, вытянувшись в струну, периодически то ныряла и то поднималась на возвышенности. С высоты очередной горочки я увидел «ножку» радуги или то место, откуда начиналась семицветная дуга. В низине, между двух возвышенностей, соединённых небольшим мостиком, протекал мелководный лесной ручей, который и стал «родителем» радуги; в нескольких метрах от мостика, из ручья, минуя макушки высоких елей и берез, ввысь взметнулся почти вертикальный радужный столб. Такое я видел впервые, и проехать мимо не налюбовавшись, было просто невозможно. Нет, обнять и пощупать радугу нельзя, а постоять рядом с радужной «ножкой» — можно. Налюбовавшись этим явлением природы, поехал дальше. Взглянул в зеркало заднего вида, а радуги-то и нет вовсе. Радуга, словно в зеркале, видна лишь с одной стороны.
