«Счастливчики и зависники»*

Литературная беседка

Ночь подкралась как-то неожиданно, будто вылезла из низин, оврагов и густого ельника, чернеющего на противоположной стороне поляны. Так бывает всегда, когда увлечен чем-то одним, и не замечаешь другого. Вальдшнепиная тяга закончилась, а я все стоял, окунувшись в эту ночь, вдыхая ее свежесть.

Когда я подошел к своей деревне, теплая чернота властвовала не только над землей, но и над жилищем, загасив большую часть огней в домах. Сквозь аллею еще голых берез я увидел, как темноту буравит яркая полоса света, пробивающегося из окна маленькой комнатки в школе. «Николай Иванович не спит, не положено «по штату», — подумал я, заглядевшись на огонек. Старый охотник и, как он сам говорил, — «слесарь шестого разряда в отставке», пенсионер Николай Иванович Сорокин работал сторожем в новой сельской школе. «А не зайти ли к нему?» — подумал я, глядя на манящий огонек.

После моего стука в окно, к стеклу прильнуло крупное лицо, обрамленное и сверху, и снизу густыми, седыми волосами; Николай Иванович всматривался в темноту. Наконец, узнав меня, приветливо махнул рукой — заходи. Крохотная комнатка одновременно выполняла роль и сторожки, и кладовки для инвентаря, но всегда была чисто прибрана. Посередине комнатки стоял школьный стол и пара табуреток. На столе горкой возвышались старые подшивки журнала «Охота…». Заметив мой интерес к журналам, Николай Иванович улыбнулся:

— Вишь, какой я клад раскопал в нашей библиотеке! Случайно за стеллажом у стены нашел. А библиотекарша то молодая и не знала. Во как. Теперь по ночам читаю.

— Ну, и что же вычитали интересного?

— Много… — неопределенно ответил он, присаживаясь на табурет.

— Каких только классификаций — разновидностей охотников не найдешь в этих журналах. И «наблюдатели», и «ахалы», и «пукалы», и «чуки»… Все, кто пишет об этих категориях, по-своему правы. Вот, только, забывают часто о том, что охота начинается задолго до того, как берешь ружье в руки.

— Как это? — не понял я.

— Как? — хитро прищурился Николай Иванович. — Вот скажи. Задумал ты ехать на охоту. Кому ты об этом говоришь?

— Своим домочадцам, жене…

— Вот, вот. И что жена отвечает?

— Жена у меня никогда не против моего увлечения, еще поможет собраться.

— Та-а-ак. А если с работы надо отпроситься на охоту? — допытывается Николай Иванович.

— Нет проблем. Дело в том, что начальник мой сам охотник и понимает что к чему, а поэтому без разговоров отпускает.

— Счастливчик, — тихо сказал Николай Иванович и почему-то помрачнев, задумался, глядя серыми глазами в одну точку…

На плитке тонко и протяжно «запел» чайник. Николай Иванович встал и молча стал манипулировать кульками — пакетиками с различными травами, отсыпая в заварной чайник то из одного, то из другого. О знаменитом травяном чае Николая Ивановича я знал, а потому сидел молча, не мешая ему «колдовать».

— Счастливчик, — снова задумчиво произнес он, не глядя на меня,

— Это что новая разновидность охотника, новая классификация? — ухмыльнулся я.

— Если угодно, то да. Охотник, для которого нет проблем с выездом на охоту, не возникает никаких разногласий ни на работе, ни дома — счастливчик. Но охотников такой категории все-таки мало. Представь себе охотника, который всю зиму с нетерпением ждет открытия весенней охоты. Готовится, во сне уже видит себя на тяге или на току. Но за пару дней до открытия охоты вызывает его начальник и отправляет в командировку, на … недельку. И на все объяснения и просьбы подчиненного-охотника начальству наплевать. Полбеды, если он просто равнодушен к охоте, но если он еще и охотоненавистник, готовый «лить слезы» об убиенных зверьках и птичках, ругает «злых охотников», но при этом закусывает отбивной из молодой телятины или молочным поросенком, — страшное дело! Такой все сделает, чтобы ты об охоте забыл. И едет бедный охотничек в командировку, завидуя своим собратьям по увлечению, отправляющимся в это же самое время на охоту. Вот так образуется другая категория — зависников. Нет, не думай, что я ошибаюсь — название этой категории не от слова зависть, а от слова зависеть. Именно зависимость от других, мешающих и не понимающих, а чаще просто не желающих понять и воспринять чудное дело с названием охота. Ты говоришь, что не всегда бывают осложнения на работе, что есть ведь и выходные? Согласен, выходные есть. Но представь себе: накануне выходного дня ты объявляешь жене, что собираешься на охоту. А что значит охота в женском понимании? Практически, девяносто процентов жен считают, что охота — веселье мужчин на природе с костром, шутками и прочим… Этакий чудненький пикничок, на который женщин не берут. Вот это и обидно для многих из них. Эта слепая обида заставляет женщину «закусить удила», подняться «на дыбы» и выдвинуть ультиматум: или я, или твоя дурацкая охота. В этом случае какие-либо уговоры и объяснения, что охота — это тяжелый труд, а не веселье — бесполезны; «удила закушены» намертво. Каков итог? В одном случае капитуляция охотника и автоматическое вступление в разряд зависников, в другом — ссора, заканчивающаяся хлопнувшей дверью. Но вряд ли будет сопутствовать удача такому охотнику; психологическое равновесие нарушено основательно. Ты спрашиваешь, есть ли выход из такого положения и как помочь зависникам? Очень сложно, да и невозможно ответить на это однозначно. В каждом случае подход индивидуальный. Вот, например, один мой друг неделями ходит вокруг жены, чтобы тихо уехать на охоту. И то сделает по дому, и другое… Цветы несет — ублажает, значит. Помогало…

Николай Иванович замолчал, разливая в кружки свой чай. Каморка наполнилась ароматом трав.

Когда мы расстались, было далеко за полночь. Деревня спокойно спала. Теплая пасмурная ночь ласкала, гладя по щеке легким ветерком. Неожиданно, сквозь разрыв облаков, я увидел одинокую звездочку. Мы смотрели друг на друга свободные и независимые. Вот моя звездочка подмигнула мне, как бы говоря: «Счастливчик», — и снова скрылась за облаками.

__________________________________

* Не от слова «зависть», а от «зависеть».

Владимир Каплинский

Оцените статью
Посудачим о Даче
Добавить комментарий