Конец марта был совершенно бесснежным, как и вся капризная, неожиданно потерявшаяся и растерявшаяся, потеплевшая зима. Днем солнце порой припекало совершенно по-апрельски, но в ночные часы холодом сковывало землю, леденило воду и разгоняло разыгравшуюся было днём мошкару.
Лес был настолько обнажен и непригляден, что издали напоминал серо-черную зубцеватую ограду, с редким вкраплением темно-зеленого и березово-белёсого. Издали было трудно понять — какой наступил период: позднеосенний или ранневесенний.
Зайдя в лес, понимаешь, что все таки это не осень, хотя почки на кустарниках и деревьях плотно закрыты и набухать, а тем более выпускать нежную зелень — совершенно не торопятся. Лишь робкие травинки опасливо выглядывают из-под сухих, скрюченных листьев, будто спрашивая — не пора ли?
Ничто не нарушает лесную тишину; нет еще весенних песен пернатых. Лишь изредка застрекочет вертлявая сойка, заметив нежданного гостя… И все же это весна; вот и ворон где-то радостно прокричал совсем по-весеннему. Лесные животные — лоси и кабаны активизировались, истоптав грязно-мягкую лесную дорогу, наследив у ручья. Неожиданно взгляд цепляется за что-то красное среди серых, сухих листьев. Сквозь эту прошлогоднюю, бесформенную листву выглядывают ярко красные шляпочки, похожие на чашечки — первые весенние грибы. В народе их так и называют «Алая чаша», а еще «Эльфова чаша», а еще… Много народных названий у этого красивого и даже съедобного гриба с трудным произношением — гриб Саркосцифа.
Спустившись к бодрому, прозрачному ручейку, невольно вздрагиваешь от шума крыльев взлетевших птиц. Пара лесных куликов — вальдшнепов была невольно потревожена и самочка с характерным циканьем, вертко маневрируя между деревьями, показала высший пилотаж, сопровождаемая молчаливым ухажером. Главные лесные вестники весны вернулись в родные края.
…Подходя к деревушке, среди пенья петухов и других домашних пернатых, вдруг уловил очень знакомую, но чрезвычайно робкую песню. Кто же это, стал рассматривать деревья. И вновь эти же робкие, но нежные звуки. Казалось, что музыкант настраивал свою свирель, периодически пробуя звучание. Неужели они? На макушке голой березы, в чёрных с переливами костюмах, сидели несколько весенних музыкантов, настраивая свои голоса. Это были первые прилетевшие скворцы — деревенские вестники весны. Весеннее начало наступило.
